Продолжение. Предыдущую часть публикации можно прочесть ЗДЕСЬ.

Прежде чем начать рассказ о роли графа Аракчеева в образовании системы военных поселений на территории Российской империи, а также о степени его причастности и влияния на процессы становления, распространения и функционирования этих самых поселений, необходимо иметь чёткое представление о предмете разговора.

«Большая российская энциклопедия (2004-2017)» даёт следующее определение: «Военные поселения – осо­бая ор­га­ни­за­ция час­ти войск в Рос­сии в 1810-1857 гг., сочетавшая во­енную служ­бу с за­ня­ти­ем про­из­во­ди­тель­ным тру­дом. Военные поселения соз­да­ва­лись с це­лью под­го­то­вить обу­чен­ный ре­зерв войск (без уве­ли­че­ния рас­хо­дов на ар­мию) и ком­плек­то­вать ар­мию из во­енных по­се­лян (час­тич­но уп­разд­нив ре­крут­ские на­бо­ры)»[1].

Учебное пособие, выпущенное преподавателями кафедры истории и культурологи МГУП (Московского государственного университета печати имени Ивана Фёдорова) содержит другую трактовку определения: «Военные поселения – особая организация войск (1810-1857) с целью уменьшения военных расходов, созданная под руководством А. А. Аракчеева. На казенных землях расселялись воинские части, которые с местными жителями, превращенными в солдат, сочетали военную службу с ведением хозяйства. Строгая регламентация, муштра, жестокий режим вызывали восстания, подавлявшиеся крайне сурово»[2].

В советских и современных российских энциклопедиях, исторических словарях и справочниках имеется около двух десятков лаконичных и развёрнутых определений военные поселения, но все они так или иначе перекликаются с двумя приведенными выше трактовками, а иногда их дублируют. В силу предвзятого отношения советской историографии и отчасти наследовавшей многие её традиции, постулаты и концепции современной исторической науки образ графа Аракчеева рисуется в мрачных тонах.

Причём самые чёрные и зловещие краски этому образу добавляет термин «Аракчеевщина», ставший неотъемлемой и демонизированной частью понятий «военные поселения» и «временщик эпохи позднего царствования Александра I». А как же всё было на самом деле? Попробуем разобраться.

Прежде всего, стоит сразу развеять устоявшийся исторический миф о том, что военные поселения – это целиком и полностью авторская идея и детище Аракчеева. Впервые общую концепцию военных поселений озвучил и обрисовал в общих чертах Павел I. Его преемник – Александр I, основательно обдумав и «доработав» батюшкину идею, ещё в 1810 году произвёл первый пробный опыт устройства одного отдельно взятого военного поселения.

Так, в Климовичской уезд Могилёвской губернии был определён для поселения запасный батальон Елецкого мушкетёрского полка. Переселение это произошло исключительно по указу императора. По его же высочайшему распоряжению все планы и чертежи для этого опытного военного поселения разработал с присущей ему тщательностью, скрупулёзностью, педантичностью и высокой степенью ответственности граф Аракчеев. За образец селения нового типа он взял свою Грузинскую вотчину.

Отечественная война 1812 года, последовавшие за ней Заграничные походы русской армии и Венский конгресс на длительное время отвлекли Александра I от реализации идеи, которая ему казалась вполне жизнеспособной, применимой к существовавшим в России условиям, а главное крайне необходимой для дальнейшего сохранения паритета между постоянным наличием большой и боеспособной армии в мирное время и высокими расходами на её содержание, ложившимися тяжким бременем на государственный бюджет.

Очень точно подметила главный мотив создания военных поселений современный историк Екатерина Лямина: «Строительство военных городков и поселение в них солдат вместе с их семьями решало бы задачи профессиональной подготовки; совмещение солдатами воинской службы с крестьянским трудом отменяло бы проблему обеспечения армии провиантом; по мере расширения числа военных поселений можно было бы постепенно сократить разорительные для крестьян рекрутские наборы, а затем и вовсе избавиться от них – такова была логика Александра I»[3].

17 августа 1816 года[4] Александр I подписал именной указ «О выведении на постой одного батальона Гренадерского Графа Аракчеева полка, Новгородского уезда в экономическую Высоцкую вотчину и об отделении сей вотчины из владения земской полиции». Эту дату можно условно принять за отправную точку в истории создания массовых и повсеместных военных поселений на территории Российской империи. По злой иронии судьбы первой «военно-поселенской» частью стал полк, носивший имя графа Аракчеева[5].

В чём заключалась основная суть военных поселений? Прежде всего, специально избранные заранее территории вместе с проживавшими на них государственными крестьянами изымались из гражданского управления и передавались в подчинение военного ведомства. Государственных крестьян освобождали от всех прежних повинностей, но взамен они де-факто превращались военнослужащих.

Иными словами, в военных поселениях на постоянной основе проживали солдатские семьи, которые несли все тяготы и лишения воинской службы, а в перерывах между армейскими занятиями и служебными обязанностями им приходилось «вкалывать по полной» в качестве сельскохозяйственных батраков. Эти сельскохозяйственные работы были необходимы для содержания и каждого отдельно взятого поселения, и для собственного содержания (выживания) отдельно взятой семьи.

Да, правительство (прежде всего, благодаря инициативе и по настоянию графа Аракчеева) создавало необходимые условия для поселян, наделяя их инвентарем и скотом. Кроме того, ежегодно выдавались ссуды на нужды военных поселений на общую сумму почти в пять миллионов рублей. Однако изначально военные поселенцы не обладали никакими гражданскими правами, а все сферы их жизни (включая личную) жестко регламентировались и контролировались.

Очень быстро выяснилось, что механизмы и принципы существования системы военных поселений не позволяют крестьянам полноценно жить самостоятельно и в минимальном достатке. Да, поселян освобождали от податей, но взамен предоставляли ничтожный земельный надел, которым прокормиться было просто невозможно.

При всех существовавших немногочисленных плюсах, Аракчеев с самого начала видел множество «минусов» и большое количество грядущих проблем, связанных с военным поселениями, а потому он был категорически против этой глобальной и весьма сомнительной затеи. Неоднократно граф пытался отговорить императора от внедрения военных поселений в широкую практику военно-административного управления.

Доказательством тому могут служить слова Великого князя Николая Михайловича: «Всем было известно, что многие лица, стоявшие во главе администрации, в том числе и граф Аракчеев, были против устройства военных поселений, что Аракчеев предлагал сократить срок службы нижним чинам, назначив его, вместо 25-летнего, восьмилетним, и тем усилить контингент армии»[6].

Российский историк, публицист и председатель Русского исторического общества Александр Кизеветтер излагал созвучную с предыдущим высказыванием точку зрения: «Вопреки распространенному мнению о том, что Александр по слабости характера уступил влиянию Аракчеева, отказываясь от собственных планов, на самом деле Аракчеев с его военными поселениями сам входил целиком в эти планы царственного мечтателя, умевшего, как никто, связывать в своих фантазиях самые противоположные элементы. Известно, что мысль о военных поселениях принадлежала лично Александру, и Аракчеев, не одобрявший этой мысли и возражавший против нее, стал во главе военных поселений только из угождения воле Государя»[7].

Два представленных выше мнения разделяет и современный отечественный историк и председатель Российского военно-исторического общества Владимир Ростиславович Мединский: «… это не идея Аракчеева, это была идея Александра I. Аракчеев буквально на коленях умолял его отказаться от этой мысли и говорил: "Государь, вы образуете новых стрельцов". Однако Александр I был непреклонен»[8].

Создавая военные поселения, Александр I изначально намёками и прямо требовал от Аракчеева, чтобы присутствие военных поселений никак не сказалось на местных помещиках и их владениях. По этой причине для «зон оседлости» военных выбирались лишь территории, населенные исключительно государственными крестьянами, то есть казенные земли.

Понимая, что самодержец Всероссийский не откажется от своей глубоко засевшей у него в голове идеи, а также будучи всецело преданным верноподданным сановником Александра I, граф Аракчеев с присущими ему лучшими качествами опытного управленца, администратора, службиста и государственного чиновника приступил к возложенным на него обязанностям.

Алексей Андреевич постарался превратить изначально нежизнеспособную, «сырую», полную далеко идущих негативных последствий затею в рабочий механизм, приносящий хоть какую-то пользу. Он лично составляет и разрабатывает свыше тридцати всевозможных инструкций, положений, уставов, правил, уставов, регламентов, на основании которых строилась вся жизнь, гарнизонная служба, хозяйственные работы и быт военных поселян.

Период формирования системы военных поселений длился на протяжении пяти лет. 15 февраля 1821 года императором был учреждён Отдельный корпус военных поселений. Не трудно догадаться, что Главным начальником этого корпуса был назначен граф Аракчеев. Что же в итоге получилось у «всесильного временщика», «грубого и умственно ограниченного солдафона», «первого бюрократа Александровской эпохи»?

Прежде всего, коснёмся тех крестьян и солдат, которым по воле судьбы пришлось стать военными поселенцами. Как всегда, слово предоставляется главному биографу Аракчеева – профессору, доктору юридических наук, заведующему кафедрой истории государства и права юридического факультета МГУ Владимиру Алексеевичу Томсинову:

«Превращенных в военных поселян крестьян облачали в форменную одежду и обязывали, помимо выполнения хозяйственных работ, ходить на строевые учения. Приобретая дополнительные обязанности, такие крестьяне получали и установленные для военных поселян права и льготы. Это освобождение от государственных податей и от надзора земской полиции, а также снабжение определенным количеством муки и других продуктов из запасов Военного министерства.

Кроме того, всем поселянам (как взрослым, так и детям) гарантировалось бесплатное медицинское обслуживание в госпиталях, которые специально для этого строились на территории военных поселений, все они обеспечивались домами с постройками, скотом и участками земли для ведения хозяйства, жалованьем из казны и гарантированной государственной помощью в случае неурожаев или гибели скота.

Дети военных поселян зачислялись с шестилетнего возраста в категорию кантонистов. С восьми лет они должны были посещать школу, в которой обучались грамоте, письму, арифметике и другим предметам, а также разного рода ремеслам. Обучение длилось до достижения учащимися 16-18 лет. В качестве учителей в первые четыре года обучения выступали образованные унтер-офицеры, потом учеба кантонистов переходила в руки батальонных офицеров или специально нанятых учителей. Естественно, что в школах военных поселений поддерживались порядок и дисциплина»[9].

А вот какое описание типичных военных поселений, поселенных войск и служивших в них кантонистов приводится в «Словаре исторических терминов»: «Поселенные войска формировались из семейных солдат, прослуживших не менее 6 лет в армии, и местных жителей-мужчин, главным образом, крестьян в возрасте от 18 до 45 лет, обладавших собственным имуществом. Все они именовались поселянами-хозяевами. Дети поселян-хозяев зачислялись в кантонисты, а с 18 лет переводились в воинские части. По достижении 45 лет поселенцы уходили в отставку, но продолжали нести службу в госпиталях и по хозяйству. Местные жители, не вошедшие в состав войска, но подходившие по возрасту и годные к службе, зачислялись в помощники хозяев и в резервные воинские подразделения.

Типовое военное поселение на роту (228 чел.) состояло из 60 домов-связей, в каждом из которых проживали 4 семьи с неразделенным хозяйством. 4 поселенных роты составляли батальон, полк составлял округ. Наряду с регулярным военным обучением, несением караульной службы поселенцы занимались сельским хозяйством, а также работали на каменоломнях, пороховых и лесопильных заводах. Военные поселяне освобождались от всех налогов и повинностей, от строевой службы, но обязаны были снабжать продовольствием действующую армию. Для них строились типовые дома с хозяйственными постройками, они получали скот и инвентарь. Земельные наделы поселян составляли: в пехоте – 6,5 десятин пашни, в кавалерии – от 36 до 52 десятин. Жизнь военных поселенцев и их семей строго регламентировалась. Они обязаны были носить выданную военную форму, жить и работать по твердому распорядку»[10].

К моменту восшествия на престол Николая I в ведении Отдельного корпуса военных поселений состояли 126 пехотных батальонов и 250 кавалерийских эскадронов, а всего в действующей русской армии насчитывалось 370 000 военнослужащих и нестроевых лиц из числа государственных крестьян. Таким образом, всего за десять лет своего существования в военных поселениях проживала от 1/4 до 1/3 всей русской армии.

Я не стану излишне перегружать и без того весьма объёмную публикацию различными выдержками, воспоминаниями современников графа и цитатами соответствующих демонизированному образу Аракчеева в бытность его главным начальником Отдельного корпуса военных поселений. Этих описаний, где граф предстаёт свирепым тираном, поборником самой зверской и изощрённой муштры, тупым солдафоном, собирателем худших и прогнивших традиций гатчинских вахтпарадов и всего российского крепостнического самодержавия, достаточно много (особенно в соответствующей исторической литературе советского периода). Каждый желающий может самостоятельно ознакомиться с этими мемуарами, трудами, статьями и монографиями.

Хочется, чтобы образ графа Аракчеева как ведущего и непосредственного участника событий, связанных с образованием военных поселений и первого десятилетия их функционирования, предстал на суд читателей без ретуши и мрачных тонов. Для этого будет вполне уместно и логично ознакомиться с соответствующими характеристиками и комментариями главных биографов Алексея Андреевича, его современников и потомков.

Знаменитый российский историк Николай Карамзин после посещения одного из Новгородских военных поселений летом 1825 года в письме своему другу написал следующее: «Поселения удивительны во многих отношениях. Там, где за восемь лет были непроходимые болота, видишь сады и города. Но ''русский путешественник'' уже стар и ленив на описания»[11].

Профессор Владимир Томсинов: «Аракчеев был очень заботлив к кантонистам: посещая школы, обращал внимание и на самые мелкие детали их быта. Проверял, чтобы детям вовремя выдавали новую одежду, если старая износилась или стала тесной. Особо внимательно смотрел, как и чем питаются учащиеся, досыта ли они накормлены. Сам Алексей Андреевич вспоминал впоследствии: "Когда я заведывал батальонами военных кантонистов, то их кормили отлично, потому что у меня такое обыкновение: если щи не хороши, то я и велю выворотить котел на голову эконома".

…Благодаря Аракчееву поселенные войска имели хорошее продовольственное и хозяйственное обеспечение. По распоряжению графа на территориях, где располагались военные поселения, создавалась широкая сеть запасных магазинов и фельдшерских пунктов, организовывались пожарные команды. В военных поселениях, устроенных Аракчеевым, изначально отсутствовали такие распространенные в России явления, как нищенство, бродяжничество, пьянство. Даже курение считалось недопустимым. Не было и тунеядства, строго пресекался разврат.

Семьям, попадавшим в состояние нужды вследствие неурожая или стихийных бедствий, немедленно оказывалась помощь продуктами и стройматериалами из вспомогательных фондов, специально созданных графом для поддержки бедных. Все дети военных поселян в обязательном порядке получали прививки против оспы. Для детей, оставшихся без родителей, Алексей Андреевич устроил в военных поселениях военно-сиротские отделения»[12].

Современный биограф графа Аракчеева уже упоминавшаяся ранее Екатерина Лямина: «Административный почерк Аракчеева без труда читался в методах реализации проекта, и современники вполне обоснованно связывали устройство поселений с его именем, хотя инициатива здесь принадлежала императору, а сам граф неизменно подчеркивал, что он лишь беспрекословный исполнитель монаршей воли; чрезмерную жестокость, сопровождавшую введение поселений, он с характерной язвительностью объяснял излишним усердием своих подчиненных. Негодование по поводу поселений было всеобщим, а обращенные в солдат новгородские крестьяне (они были в основном старообрядцами) не сомневались, что под видом графа ими и Россией управляет сам Сатана. Как бы то ни было, военные поселения оказались завершающим этапом демонизации Аракчеева, упрощения его образа до маски "мрачного идиота"...»[13].

Андрей Борисович Зубов – историк, религиовед, политолог, доктор исторических наук, автор курса лекций «История России: XIX век» : «В каждой своей деревне он создавал госпитали, школы, инвалидные дома. Все дети и мужского, и женского пола к четырнадцати годам должны были быть грамотными, уметь читать и писать. Старики, если они оказывались беспризорными, могли доживать свой век в инвалидных домах на полном обеспечении. Он требовал и давал деньги на то, чтобы крыши у всех изб были железными, …требовал хорошую еду и одежду для своих крестьян, проверял, что они едят, заботился о том, чтобы у них было всё необходимое. Он написал специальные правила содержания кошек и собак в домах. Установил полный запрет алкоголя и недопущение грязи и мусора на улицах»[14].

Возможно, кто-то из читателей воскликнет: «А как же пресловутые телесные наказания, массовые порки, истязания невинных солдат и поселян, издевательства, избиения, а также прочие изуверские замашки и садистские пороки, процветавшие в военных поселениях?»

Разумеется, наказания, как дисциплинарные (административные, уголовные, уставные и рассматриваемые военными судами), так и телесные существовали и применялись в повседневной практике военных поселений. Однако общее число этих наказаний, их разновидности, способы применения и последствия ни по одному из параметров и показателей не отличались от аналогов, существовавших и практиковавшихся в обычных армейских частях Российской империи того периода.

Во время своих систематических инспекций и проверок граф Аракчеев гораздо чаще, придирчивее и строже взыскивал за выявленные недостатки, нарушения, недочёты и проступки не с нижних чинов и рядовых кантонистов, а с их непосредственных и прямых командиров. Вот одно из таких свидетельств, основанное на обобщение обширного архивного и мемуарного материала, касающегося поселенческой деятельности Аракчеева:

«Сами по себе наказания, которые граф раздавал своим подчиненным, были сравнительно мягкими. Но лились они нескончаемым потоком. На офицеров, служивших в военных поселениях, Аракчеев извергал целые потоки выговоров, замечаний, штрафов и при этом беспрестанно угрожал провинившимся еще более серьезными карами. По этой причине офицеры пребывали в постоянном напряжении и страхе. Аракчеевские наезды в военные поселения, как правило, неожиданные, воспринимались поселянами как некое стихийное бедствие, хотя граф никого не бил, не лишал жизни и должности, а только ходил по территории, по улицам, по домам и указывал на недостатки да бранил нерадивых и неумелых. Спасения от острого графского взора и ядовитых слов не было никому и нигде. Въедливый начальник доставал офицеров и чиновников своим жалом даже в их квартирах. За малейшую обнаруженную там нечистоту хозяин, иногда и не один, а вместе с хозяйкой, получал от него выговор. Особенно тщательно следил граф за порядком в госпиталях»[15].

В конце, по сложившейся традиции, несколько цифр и фактов. Военные поселения, несмотря на всю негативную их репутацию в российском обществе, а также огромную непопулярность, как среди высших военных чинов, многих министров и помещиков, так среди крестьян, поселян-кантонистов и военнослужащих, просуществовали вплоть до 1857 года. Окончательно они были упразднены лишь в начальном периоде царствования Александра II.

Ещё четыре высокопоставленных генерала, кроме Аракчеева, управляли военными поселениями, а методы их руководства были далеки от либеральных идеалов и политики человеколюбия. В должности главного начальника Отдельного корпуса военных поселений Аракчеев пробыл вплоть до 4 ноября 1826 года. За время его начальствования над Отдельным корпусом произошло лишь одно крупное восстание в военных поселениях.

В ходе последовавшего разбирательства были подвергнуты аресту и различным наказаниям порядка 2003 человека. Из них 313 военнослужащих были приговорены военным судом к смертной казни, которую Аракчеев заменил на телесные наказания. В результате исполнения этих наказаний 20 человек погибли, 17 получили серьёзные травмы или остались инвалидами. 400 нижних чинов были переведены на новое место службы в Оренбург. Кроме того, 29 женщин, принявших участие в беспорядках, были высечены розгами.

Однако восстания в военных поселениях продолжались и после отставки Аракчеева. В ноябре 1828 года взбунтовались рекруты Серпуховского уланского полка. Летом 1830 года вспыхнули холерные бунты среди в военных поселениях Севастополя, Тамбова, Новгородской и Петербургской губерний. После устранения холерных бунтов всего были осуждены 4518 человек, из которых 3960 были подвергнуты телесным наказаниям. Они производилось с такой жестокостью и остервенением, что порядка 250-270 человек, наказанных шпицрутенами, умерли прямо на месте экзекуции или скончались позже от полученных травм и увечий.

Подробности находим в монографии Павла Петровича Евстафьева – советского историка, публициста и признанного специалиста по изучению восстаний в военных поселениях: «Комиссия определила наказание огромному количеству мятежников. Их оказалось 4 518 человек, но из этого числа было исключено 558 человек «невиновных или виновных в маловажных преступлениях». 3 960 человек были разделены по степени преступлений на четыре разряда. Обвиняемые по 1-му разряду, изобличенные в убийстве, были приговорены к наказанию кнутом от 10 до 50 ударов; обвиняемые 2-го разряда – к наказанию шпицрутенами от 500 до 4 000 ударов; 3-го разряда – к наказанию розгами от 50 до 500 ударов и 4-го разряда – исправительно, т. е. подлежали переводу в другие полки и команды, главным образом в Сибирский и Финляндский корпуса. Наказание было страшное; для назидания поселянам – зрителям экзекуции – оно производилось с такой невероятной жестокостью, что огромное число наказываемых было забито насмерть на месте экзекуции»[16].

Как видно из представленного отрывка, далеко не граф Аракчеев был деспотом, извергом и главным палачом-истязателем в эпоху военных поселений. «Холерные бунты» 1830-1831 гг. и расправа на их участниками произошла в то время, когда главным начальником военных поселений был генерал-адъютант Пётр Андреевич Клейнмихель, прозванный при дворе беспрекословным исполнителем воли императора Николая I.

[1] - Военные поселения // Научно-образовательный портал «Большая российская энциклопедия» 2004-2017. URL: https://old.bigenc.ru/military_science/text/1923644 [дата обращения 08.05.2023].

[2] - Военные поселения // Отечественная история в терминах и понятиях: Учебное пособие: Авт. коллектив кафедры истории и культурологии МГУП: Демидов А. В., Заорская И. Ю., Зотова М. В., Панова И. А., Столяров А. А., Ускова Г. И.; Под общей редакцией М. В. Зотовой. МГУП, 2002. [электронная версия] / Открытый образовательный ресурс Национальная энциклопедическая служба России. 2023. URL: https://interpretive.ru/termin/voennye-poselenija.html [дата обращения 08.05.2023].

[3] - Лямина Е. Граф Аракчеев: Pro et Contra // Аракчеев: свидетельства современников / Биографии и мемуары. Коллектив авторов [Электронная версия]. URL: https://litresp.ru/chitat/ru/Б/biografii-i-memuari-kollektiv-avtorov---/arakcheev-svideteljstva-sovremennikov/1 [дата обращения 08.05.2023].

[4] - все даты в тексте приводятся по новому стилю.

[5] - 11 сентября 1808 года Ростовский мушкетерский полк был переименован в Мушкетёрский Графа Аракчеева полк. Сам генерал от артиллерии Аракчеев стал шефом своего полка. С 8-го февраля 1811 года соединение было преобразовано в Гренадерский графа Аракчеева полк. 10 мая 1834 года по распоряжению императора Николая I состоялось очередная смена названия полка. Теперь он стал именоваться Ростовский гренадерский полк. В период с 1835 по 17 апреля 1917 гг. полк ещё шесть раз менял своё название и трижды сменял своих шефов, в конечном итоге став 2-м гренадерским Ростовским полком. В 1918 году полк был упразднён.

[6] - Великий князь Николай Михайлович. Император Александр I. Опыт исторического исследования. – Прага, 1914. С. 180.

[7] - Зубов А. Б. Лекция 14. Развитие образования в России в 1813-1823 гг. // «История России: XIX век». 2023. URL: https://abzubov.com/russiaxix/lecture014 [дата обращения 08.05.2023].

[8] - Мединский В. Р. Угрюмый однолюб Алексей Аракчеев. Прижизненная репутация и посмертная память // Слуга царю, отец солдатам [видеолекция] / Курс Владимира Мединского «XVIII век». 22.05.2022. URL: https://www.youtube.com/watch?v=WoOSfqDvCi0 [дата обращения 08.05.2023].

[9] - Томсинов В. А. Временщик. Исторический портрет А. А. Аракчеева. Издание 3-е, обновленное и дополненное. – М.: Зерцало-М, 2013. С. 355-356.

[10] - Военные поселения // Словарь исторических терминов, понятий и реалий: рус., англ., фр., нем. / Е. Л. Хохлова ; под общ. рук. и ред. Ю. Н. Марчука [электронная версия] / Открытый образовательный ресурс Национальная энциклопедическая служба России. 2023. URL: https://interpretive.ru/termin/voennye-poselenija.html [дата обращения 08.05.2023].

[11] - Письма Н. М. Карамзина к И. И. Дмитриеву. – Санкт-Петербург: издание II-го Отделения Императорской Академии наук, 1866. С. 400.

[12] - Томсинов В. А. Временщик. Исторический портрет А. А. Аракчеева. Издание 3-е, обновленное и дополненное. – М.: Зерцало-М, 2013. С. 356, 364-365.

[13] - Лямина Е. Граф Аракчеев: Pro et Contra // Аракчеев: свидетельства современников / Биографии и мемуары. Коллектив авторов [Электронная версия]. URL: https://litresp.ru/chitat/ru/Б/biografii-i-memuari-kollektiv-avtorov---/arakcheev-svideteljstva-sovremennikov/1 [дата обращения 08.05.2023].

[14] - Зубов А. Б. Лекция 14. Развитие образования в России в 1813-1823 гг. // «История России: XIX век». 2023. URL: https://abzubov.com/russiaxix/lecture014 [дата обращения 08.05.2023].

[15] - Томсинов В. А. Временщик. Исторический портрет А. А. Аракчеева. Издание 3-е, обновленное и дополненное. – М.: Зерцало-М, 2013. С. 368.

[16] - Евстафьев П. П. Восстания военных поселян в 1817-1831 гг. – М.: Изд-во Всесоюзного общества политкаторжан и ссыльнопоселенцев. С. 74-75.

ПОЛНОСТЬЮ ПУБЛИКАЦИЮ «Алексей Андреевич Аракчеев. Новое прочтение биографии» МОЖНО ПРОЧЕСТЬ ЗДЕСЬ, ПЕРЕЙДЯ ПО ССЫЛКАМ:

Часть 1-я. Детство и юность.

Часть 2-я. Карьерный мастер-класс от незаурядного провинциала.

Часть 3-я. Без лести преданный службист.

Часть 4-я. На службе Отечеству и Александру I.

Часть 5-я. Выдающийся реформатор русской артиллерии.

Часть 6-я. Всесильный временщик.

Часть 7-я. Зловещая легенда о военных поселениях.

Часть 8-я. Личная жизнь.

Часть 9-я. Развенчание мифов и стереотипов.